© Maрия Бугрова

Роберт Харт и Китайские Морские таможни

Известия Восточного Института Дальневосточного Государственного Университета. №13. Владивосток: Издательство Дальневосточного университета. 2006. с.57-67.

Имя легендарного сэра Роберта Харта было хорошо известно знатокам Китая второй половины 19 века. Данный случай кажется небывалым в международной дипломатической практике. Англичанин почти полвека не просто добросовестно выполнял свои обязанности Генерального инспектора Китайских Морских таможен, но смог создать учреждение, ставшее образцом для подражания. Он учредил представительство таможен в Лондоне независимо от МИДа Великобритании, контролировал практически все дела, касающиеся политики западных держав в Китае, нисколько при этом не преуменьшая интересов самого Китая, что оказывало благотворное влияние на статус Англии. Связи Лондона с Пекином были удобны, т.к., имея свои собственные источники информации, Харт успешно строил отношения с руководством фирм в Англии через своего агента напрямую, миную МИД Великобритании.

Проблемы, с которыми столкнулись иностранные государства в Китае, не поддавались решению с использованием стандартных западных методов и средств. Внешнеполитические и военные способы воздействия на китайское правительство оставались неэффективными. Сущность традиционного общества такова, что оно не предрасположено к переменам. Модель работы Китайских Морских таможен расценивалась англичанами не иначе, как удачное начало реорганизации китайского общества. По существу происходила передача западного опыта организации и ведения дел. Установление контроля над Морскими таможнями могло и способствовать увеличению объемов ввозимых товаров и использоваться для решения конкретных внешнеполитических задач на Дальнем Востоке. Однако важность создания подобного рода организации заключалась не столько в ее добросовестной работе по сбору налогов, сколько в установлении косвенного контроля за доходами государственной казны Китая, а, следовательно, и за его финансами в целом. Контролируя последние, Англия получала возможность влиять на политическую ситуацию в Китае. Открытие Китая означало для Великобритании не просто открытие нескольких торговых портов. Речь шла о перспективе. Интерес представляла не просто возможность продажи английских товаров в Китае, а создание условий для развития вширь английского экономического и политического влияния.

Англия к середине 19 в. уже имела опыт «подчинения» Индии. Однако Индия по своим размерам была намного меньше Китая, а рынок ее единолично осваивался англичанами, в отличие от Китая, приоткрывшего лишь несколько торговых портов для иностранных товаров. Изменило бы общество Поднебесной империи наводнение ее рынка дешевыми английскими товарами? Англичанами рассматривалась возможность повторения в Китае того, что было сделано в Индии. В частной переписке лорд Элджин писал премьер-министру Великобритании Д.Расселу: «Мы могли бы аннексировать Империю, если бы были склонны заполучить вторую Индию, или мы могли бы сменить Династию, если бы знали, где найти лучшую. Но наша задача состоит в том, чтобы внушить существующей Династии такое осознание нашей власти, которое убедит ее принять и верно придерживаться условий, которые с нашей точки зрения являются существенными для защиты и расширения нашей торговли».

Личность Р.Харта до сих пор недостаточно изучена. Китайские Морские таможни под его умелым руководством играли роль звена, соединяющего восток и запад. В 1999-2003 гг. в китайской историографии появляются работы, посвященные деятельности Морских таможен и их создателя, Р.Харта. Обладая уникальными архивными материалами, китайские ученые, однако, не идут в своем анализе дальше рассмотрения экономических аспектов. Деятельность же Генерального инспектора была многограннее и шире, выходя за рамки непосредственно его прямых обязанностей руководителя таможенного управления. Помимо ведения дел, связанных с таможенной политикой и налогами, Р.Харт занимался вопросами образования, промышленного развития Китая, займами, был посвящен в дела миссионерской деятельности, контролировал судебно-правовые отношения . Он создал в Пекине небольшой оркестр, исполняющий в общественном парке западную классическую музыку. Таможня публиковала литературу для выставок в Европе , знакомя европейского читателя с «тайнами и загадками» Поднебесной Империи . Таким образом, Великобритании удалось создать предпосылки трансформации китайского общества, что позволило постепенно изменить его отношение к Западу.

Кто же такой сэр Роберт Харт? Он родился в северной Ирландии в 1835 г. в консервативной протестантской семье среднего достатка . В 1850 г. Харт поступил в Королевский колледж в Белфасте и блестяще закончил его. В это время колледжу было предложено отобрать кандидата на должность «студента-переводчика» для работы в недавно открытом британском консульстве в Китае. Назначение это первоначально проводили на выборной основе, но как только Харт подал заявку на участие в конкурсе - экзамены отменили, и он сразу получил назначение.

Как и большинство иностранных служащих, он прибыл в Гонконг (1854 г.), а чуть позже переехал в Нинбо, где изучал китайский язык. В 1858 г. Харт получил должность секретаря в британском консульстве в Гуанчжоу, а в мае 1859 г. ушел в отставку и стал инспектором Таможенного Управления этого города . С 1861 г. и на протяжении более сорока лет он занимал пост Генерального Инспектора Китайских Морских таможен, став «китайским правительственным чиновником» и «незаменимым для Китая иностранным служащим», отстаивающим, с одной стороны, права и интересы цинского императора, с другой стороны, - агентом Великобритании в Китае.

Как же так получилось, что ирландец, глубоко религиозный и воспитанный в пуританских традициях, смог посвятить почти всю свою сознательную жизнь Китаю? Он без особого энтузиазма рассматривал переход с английской службы в китайскую. В своем дневнике он писал: «Министерство было частью моей жизни ...я принял китайское назначение... Каков результат? У меня нет ни секунды покоя – все потеряно: я не могу рассматривать себя как состоявшегося в жизни – я все еще питаю надежды вернуться».

В 1853 г. Шанхай был захвачен восставшими тайпинами, вынудившими таможенного чиновника - даотая (“daotai”) бежать из города. Иностранные консулы предложили таможенным властям Шанхая нанять нескольких иностранцев, которые участвовали бы в сборе налогов с иностранных судов. Принц Гун счел это предложение вполне рациональным, и 29 июня 1854 г. даотаем и консулами Британии, США и Франции было подписано соглашение, статья первая которого гласила: «Главная проблема… таможни состоит в невозможности получения таможенными служащими [китайскими, - М.Б.] необходимых качеств, таких как неподкупность, бдительность и знание европейских языков… Единственно правильным решением является введение иностранных элементов в учреждение Таможенного Управления, тщательно отобранных и назначенных даотаем» . Указанный таможенный договор позволил китайским властям набрать штат инспекторов из иностранцев, назначив им жалование . Таким образом, Шанхай стал первым из пяти открытых торговых портов, где в Таможенном Управлении работали иностранные инспекторы. После определенных положительных результатов в работе нового Таможенного Управления, этот опыт в 1858 г. было решено применить и в других открытых портах.

Изначально, Генеральным Инспектором Китайских Морских таможен был назначен Г.Н.Лэй, занимавшийся не только таможенными сборами, но и открытием новых Таможенных Управлений и набором необходимого иностранного штата . В 1862 г. он получил от Цунлиямыня инструкции для строительства китайского флота и набора людей для борьбы с контрабандой, пиратством и восстаниями. Однако Г.Н.Лэй, несмотря на прекрасные организаторские способности и знание китайского языка, за злоупотребление оказанным ему цинским правительством доверием был уволен. Вместо него был назначен Р.Харт. В его письме императору 1864 г. он писал: «каждый иностранный служащий должен запомнить, что таможенный инспектор – это китайский, а не иностранный служащий», иностранному служащему «следует походить на местных чиновников, а также местное население во всех областях», поэтому он должен быть «вежлив», «дружелюбен» по отношению к нему .

Говоря о новых Морских таможнях, необходимо отметить их принципиальное отличие от ранее существующих. Во-первых, полученные Морскими таможнями средства направлялись непосредственно в центральное казначейство. Во-вторых, в их состав был введен значительный иностранный контингент в качестве инспекторов. В-третьих, сборщики налогов (если говорить о китайском штате) не являлись особыми агентами центрального правительства, а были обычными провинциальными чиновниками, объединяющими в своем лице обязанности, связанные со сбором пошлин и свои прочие обязанности. Иностранные комиссионеры непосредственно сами не собирали налоги. Их функции ограничивались наблюдением за своевременной уплатой пошлин (как правило в местный банк) и выдачей квитанции перед разгрузкой корабля, а их основные обязанности заключались в контроле и проверке счетов местных получателей.

Последние же являлись представителями провинциального правительства и направляли средства не напрямую в Пекин, но губернатору или вице-губернатору провинции, в которой располагался порт. Все приказы о платежах приходили в первую очередь губернатору, который переправлял их в таможенные казначейства. Таким образом, в теории таможенный доход открытого порта мог классифицироваться как часть дохода провинции, в которой он находился. На самом деле, губернатор никогда не рассматривал таможенный доход как подлежащий его контролю, и хотя существенная часть их дохода шла на нужды провинции, он находился под контролем Доходной Палаты.

Организационно Морские таможни делились на два отдела: Исполнительный, который собирал налоги, и Отдел записей (архив). Главой Отдела записей мог быть только китаец, утверждаемый Цунлиямынем, а во главе Исполнительного Отдела могли находиться как иностранные инспекторы, так и китайские суперинтенданты . Суперинтенданты таможни назначались напрямую императором или высшими чиновниками, действующими от его имени. Они участвовали в сборе налогов, банковских операциях, переводе денежных средств и т.д. Однако функции и титулы этих чиновников не были унифицированы. Например, в Тяньцзине суперинтендантом был таможенный даотай, у которого не было иных обязанностей, кроме таможенных сборов. В Амое суперинтендант был военным уполномоченным. Несмотря на неопределенность титула, суперинтендант занимал высокое положение в государственной иерархии. Эти чиновники были ответственны за торговлю на китайских судах. Иностранные инспектора отвечали за торговлю на судах под иностранным флагом.

Генеральный инспектор служащих таможни, повышал, переводил, награждал и увольнял штат таможни – как иностранцев, так и китайцев. В июне 1873 г. он писал Д.Кэмпбеллу: «Халкет [нанятый таможней, - М.Б.] потратил более 26 тыс. таможенных таэлей... Он получил 2 года тюремного заключения... Я ответственен за деньги...» . Харт стремился все делать самостоятельно и ни на кого не полагаться. В письме своему преемнику, Ф.Аглену, он говорил: «Что я всеми силами могу посоветовать, так это чтобы бы ты сам для себя хорошенько обдумал ситуацию и не полагался на метод или решение кого-либо из твоего штата; ты должен грести свое собственное каноэ» . Кроме Кэмпбелла в Лондоне и Г.Детринга, таможенного инспектора в Тяньцзине и протеже Ли Хунчжана, Харт не позволял другим инспекторам долго занимать одну и ту же должность. Этот метод управления оказался эффективным. Деятельность таможни была успешна и прозрачна. Например, таможни четырех портов в провинции Гуандун собрали за 1876 г. доход в 3 млн. таэлей, хотя в 40 портах, контролируемых местными чиновниками, выплатили, менее половины 1 млн. таэлей . На фоне других служб, чьи доходы оставались стационарными, доход Морских таможен удваивался, представляя собой образец честности и порядка. Среди используемых таможенных поступлений они составляли 76.28% . На собираемые данным учреждением средства осуществлялась так называемая «политика самоусиления» Китая, строились новые арсеналы, закупались корабли. Например, на строительство Кианнанского военного арсенала было потрачено 2,500,000 таэлей за 5 лет [в конце 70-х гг., - М.Б.], а средства эти были получены в основном из дохода Шанхайского отделения Китайских Морских таможен . На эти же средства был построен в Шанхае в 1863 г. и обслуживался Колледж переводчиков, аналогичный построенному ранее в Пекине.

В Инспекторате таможни были представлены почти все западные государства, хотя на первых порах количество британских служащих было преобладающим. Свидетельством роста влияния таможни можно считать ежегодное увеличение ее финансирования . В начале работы таможенной службы в 1859 г. годовое довольствие составляло 675,200.00 гонконгских таэлей. В 1863 г. оно составило 748,200.00 таэлей. В 1876 г., когда число сотрудников возросло до 1625 человек, оно увеличилось до 1,098,200.00 таэлей, а в 1888 г., когда было открыто 20 портов с общим штатом в 3255 человек, - до 1,738,200.00 таэлей.

В середине 19 века Китай представлял из себя своего рода агломерат из множества квази-независимых провинциальных правительств. За исключением дохода, направляемого Китайскими Морскими таможнями и местными таможенными управлениями, ни одна часть государственного дохода не собиралась напрямую агентами Имперского правительства. Все сборщики являлись агентами провинциальных губернаторов и были ответственны в первую очередь перед ними. Собранные средства попадали сначала в одно из провинциальных казначейств, и затем уже направлялись частично в Пекин, частично на нужды местного правительства и частично, если оставался излишек, на нужды других, менее богатых провинций.

Что касается иностранной торговой общины в Китае, то деятельность Китайских Морских таможен чаще шла наперекор интересам иностранных предпринимателей, доказательством чему служит огромное количество жалоб с их стороны. По статье 17 англо-китайского Тяньцзинского договора 1858 г. британские подданные имели право подавать жалобы на китайских подданных в своих консульствах. В депеше от 13 апреля 1862 г. Д. Расселу консул одного из открытых портов, Брюс, писал: «Мне было бы трудно сохранить высокое положение, если бы не это учреждение [таможенная служба, - М.Б.]... Все мое время и влияние понапрасну тратятся в пустых дебатах [обсуждении жалоб со стороны английских торговцев о работе таможни, - М.Б.], вырастающих из дел Таможенного Управления… Этого не произойдет, если правительство откажется слушать коварные предложения [торговых кругов, - М.Б.], которые, под прикрытием требования защиты прав иностранцев, в действительности планируют свести к нулю полномочия Китайских Морских таможен».

Значительная часть жалоб со стороны английских торговцев касалась вопроса ликина . Нигде официально не был зафиксирован его размер. В июле 1871 г. английский посланник в Китае, Т. Вэйд, направил циркуляр консулам в торговые порты, запросив отчет о ликине и других формах «ненормального налогообложения». В Сватоу инспектор Купер сообщал, что ликин собирался только в порту. Инспектор Синклэр в Фучжоу комментировал, что хотя все торговцы не притеснены ликином, мало кто мог толком определить суть его бремени. На о-ве Формоза китайцы облагали ликином только опиум. Согласно исследованиям, проведенным консулом Давенпортом в Шанхае, обнаружено, что размер ликина варьировался в зависимости от того, какие товары проходили через провинцию. Взимание зачастую было несправедливым и ущемляющим интересы торговцев. Ликин взимался в дополнение к местным налогам.

Одним из примеров «неофициальной» дипломатии Запада в Китае было создание офиса Китайских Морских таможен в Лондоне. На основе рекомендательных писем Харта, Цунлиямынь в 1868 г. уполномочил своего поверенного, Д.Кэмпбелла, отправиться в Европу на секретную работу под именем «Emily», с целью выкупа у португальцев Макао (Аоменя). В 1870 году его направили в Англию вместо Харта вести дела с Тайным советом касательно дела фон Гумпаха . Следующим шагом в работе Р.Харта стала организация китайской миссии в Лондоне в 1873 г., куда был направлен Д.Кэмпбелл в качестве секретаря-нерезидента. Это не было ни посольством, ни представительством в современном смысле слова. Поводом к его созданию послужило «дело фон Гумпаха» . Харт обратился за поддержкой в Тайный совет в Лондоне, обосновав свой протест тем, что он не может быть осужден британским судом за действия, совершенные им как агентом китайского правительства.

Решение Тайного совета принесло победу Харту, а шанхайский суд с этого момента начал руководствоваться принципом, по которому британские подданные не могли быть ответственны в британском суде за действия, совершенные ими в качестве нанятых китайским правительством служащих. Необходимо акцентировать внимание на данном факте. Харт обращался именно в Тайный Совет. Не в Министерство Иностранных Дел, не в другие инстанции британского правительства. Он, по всей вероятности, не хотел афишировать происходившие события, что сделало бы его действия более эффективными, и при этом, не навредив его репутации в глазах цинского правительства.

Генеральный Инспектор Китайских Морских таможен в одном из своих писем британскому премьер-министру Гладстону писал: «Я заведую учреждением, которое несмотря на то, что называется таможней, имеет куда более широкие рамки», «фактически оно может реформировать каждую часть администрации и промышленности этой империи». Он был ключевым человеком, принимающим решения и превратившим таможенную организацию в центр по решению внешней политики китайском империи.

Неофициальные связи между Генеральным Инспектором Китайских Морских таможен и Тайным Советом укреплялись и со временем превратились в механизм по решению всех сложных проблем, возникающих между китайскими и иностранными подданными. Например, в 1874 г. произошел инцидент с английским торговым судном «Кадиз», отказавшимся, при поддержке британского посланника в Китае, Томаса Вэйда, встать на якорь, о чем просили китайские местные власти. Цунлиямынь просил Харта помочь в решении этого вопроса. Последний телеграфировал Д.Кэмпбеллу в Лондон подать жалобу в высший суд Великобритании. В феврале 1879 г. английский Тайный Совет вынес решение в пользу Китая, признав, что последний имеет суверенное право на своем водном форвартере.

Официальные обязанности Д.Кэмпбелла заключались в подборе европейских кандидатов для китайской таможенной службы, покупке материалов для строительства маяков, подводных лодок и крейсеров, а также проведении переговоров с европейскими чиновниками, банкирами, торговцами. Кэмпбелл осуществлял контроль над личными вкладами Харта и всевозможными банковскими операциями, приобретением подарков, которые Генеральный Инспектор намеревался преподнести членам своей семьи и иным важным лицам, обеспечение одеждой, книгами, музыкальными инструментами, и всем, что было необходимо ему из Европы . Фактически через Д.Кэмпбелла Р.Харт неофициально устанавливал связи в торговыми представительствами в Лондоне, имеющими интересы в Китае . В 1881 г. Кэмпбеллу был присвоен ранг чиновника третьего класса, в 1882 г. - ранг чиновника второго класса, а в 1897 г. он был награжден звездой дракона первой степени . В 1885 г. английское правительство за заслуги перед Великобританией наградило его орденом Св. Михаила и Георгия . Правительства Франции и Португалии также наградили его особыми знаками отличия.

Роберт Харт за свою работу в Китае и помощь в решении многих вопросов, возникающих между цинской империей и западными державами, также получил многочисленные награды: в 1869 стал кавалером Ордена Леопольда третьей степени (Бельгия), в 1870 кавалером Ордена Васа (Швеция), в 1870 кавалер Ордена Франца-Джозефа третьей, второй и первой степени (Австрия), в 1878 кавалером Ордена Почетного Легиона (Франция), в 1879-1882 гг. кавалером третьей и второй степени Ордена св. Михаила и св. Георгия (Великобритания), в 1881 был награжден Красным шариком первого класса (Китай), в 1884 кавалер Ордена Короны второй степени (Италия), в 1885 Почетным офицером Ордена Почетного Легиона (Франция), в 1885 получил ранг чиновника первого ранга Ордена Двойного Дракона второго класса (Китай), чиновника второго ранга Ордена Павлиньего пера (Китай), в 1885 получил звание командора Ордена св. Пия IX (Ватикан), в 1888 - кавалером Ордена Христа первой степени (Португалия), в 1889 - кавалера первого класса Ордена св. Михаила и св. Георгия (Великобритания), в 1893 получил титул баронета (Великобритания), в 1893 - кавалера Ордена Леопольда второй степени (Бельгия), в 1894 - кавалера Королевского Ордена Полярной звезды первой степени (Швеция), в 1897 - кавалера Ордена Ораниен-Нассау первой степени (Голландия), в 1900 - кавалера Ордена Прусской короны первого класса (Пруссия), в 1901 ему был пожалован титул Младшего Хранителя Престолонаследника (Китай), в 1906 - кавалера Ордена Короны первой степени (Италия), в 1906 - кавалер Ордена Восходящего солнца первого класса (Япония), в 1906 - кавалера Ордена Леопольда первой степени (Бельгия), в 1907 - кавалера Ордена св. Анны первой степени (Россия), в 1907 - кавалер Ордена Дракона Аннама первой степени (Франция), в 1907 - кавалера Ордена св. Олафа первой степени (Норвегия). В то же время, Р.Харт являлся почетным членом Королевского Колледжа (1875, Белфаст), Меценатом Музея Этнографии (1878, Лейпциг), почетным членом Королевского Университета (1882, Белфаст), почетным членом Мичиганского Университета (1886, США).

Таким образом, создав определенную правовую базу, Англия могла посредством косвенного контроля над финансами Китая, добиться ряда уступок со стороны Цинского правительства, открыть порты для внешней торговли и создать орган по контролю над их доходами. Великобритания осуществляла в Китае политику, получившую название «неофициальной дипломатии». Китайские Морские таможни во главе с англичанином Р. Хартом должны были доказать цинскому правительству свою дееспособность по сбору таможенных пошлин и стать гарантией дальнейшего проникновения английского влияния на территорию Китая.

Результаты японо-китайской войны серьезно изменили общее положение дел в Цинской империи. В 1897 г. британский инженер, Холь С.Халлетт отмечал: «Большая часть Китая открыта для мировой торговли. Лорд Солсбери заслуживает не только благодарности от Великобритании, но и со стороны Китая и всех других государств, которые желают торговать с этим колоссальным рынком будущего, за то, что он сделал и обещал сделать для будущего развития мировой торговли с Центральным Индо-Китаем и Южным Китаем путем открытия Западной Реки для торговли, и заставил Китай признать по существу и по форме торговые привилегии, полученные фактически всеми мировыми державами в качестве самых благоприятствуемых наций, и добился обещания максимального содействия со стороны [китайского, - М.Б.] правительства в строительстве железной дороги по направлению Бирма-Сиам-Китай.

В апреле 1885 г. в одном из своих писем Д.Кэмпбеллу, Харт сообщал, что "пытался за последние 25 лет сохранить военные и морские должности в Китае, если не в английских руках, то по меньшей мере предостеречь их от перехода в руки, чье влияние враждебно делам Англии... Китай слишком слаб... Ни одна другая держава не способна управлять Китаем [кроме Великобритании, - М.Б.]. С этой целью я особенно бережно хранил пост начальника морского флота от неанглийского руководства" . После японо-китайской войны 1894-1895 гг. западные державы получили равные возможности в использовании китайского рынка сырья и дешевой рабочей силы, а также свободного ввоза и производства товаров на территории Китая. Новый таможенный механизм косвенного финансового контроля Цинской империи прекрасно подходил для дальнейшего масштабного проникновения в Китай западных держав. Он расценивался англичанами не иначе, как удачное начало реорганизации китайского общества, огромную роль в котором сыграл Роберт Харт, Генеральный Инспектор Китайских Морских таможен, памятник которому в Шанхае был поставлен цинским правительством накануне Синьхайской революции 1911 г.